Заказчица Кукушкина принесла ткань с  внешним видом и пластическими свойствами линолеума. Желаю, говорит, платье, облегающее как первая кожа, чтоб ходить в нем по клубам и плясать аки диавол.
- Ну, хоть не пышную юбку с оборками да бантами, - пропробовала погладить ощетинившуюся всем организмом Бенгальскую Юлдуз.
- Не, - говорит Кукушкина, - Рюши и жабо лишними будут,  хочу извиваться как змея, вызывая зависть и восхищение.
- Недоумение ты будешь вызывать, Кукушкина! А потом Скорую, - говорит Бенгальская и нервно затягивается пустым мундштуком, - Ты, Кукушкина, вечно с какой-то дикой идеей, не переспавши ночь, приходишь.
- А чо? - спрашивает танцовщица диско, - сесть должно плотненько.
- Ага, как гипс. Не, ну если ты в танце чего-нибудь себе переломаешь, то волшебно. Транспортируют без корсетов да шин, возможно так, зафиксированной и оставят. Я через твои идеи, Кукушкина, седая фрагментарно. Вот, к примеру, кружевное платье твое. Давай подкладку к нему пришьем, без нее срамота сплошная.
- Нормально! Бельевой стиль!
- Оно даже не прозрачное, Кукушкина! Его, считай, нет. Сетка да цветы. Пожалей людей, они не вынесут столько красоты разом. Дозировать нужно.
- Не, ну я же не просто так его надеваю!
- А как? На водолазку и кальсоны?
- На трусы!
- И то хлеб, - говорит Бенгальская и вздыхает.